Квартира посуточно

— Ну как это так, потерялись?! — Мать всё повышала и повышала голос. — Вот у меня номер брони, я вот это самое подтверждение напечатала ещё месяц назад!
— Поймите же, женщина, — уговаривала её менеджер отеля очень терпеливым голосом, — у нас сломалась наша система две недели назад, все данные пропали, все заявки пропали.
— А позвонить нельзя было?!
— Все, вообще все данные пропали, извините. Вся информация и о вас, и о вашей заявке. Мне очень жаль. Я бы вам с радостью сейчас дала любой номер хоть бесплатно в качестве компенсации, но все номера заняты. Извините.
— Что ж мне теперь делать? — Мать выглядела уже скорее растерянной, чем злой. — Куда нам с дочкой податься на ночь глядя, а? Тут есть другие гостиницы рядом?
— "Салют" вот недалеко, — менеджер указала рукой куда-то вбок, — давайте я им позвоню и спрошу насчёт свободных мест.
— Давайте, — мать облокотилась о стойку ресепшн, нервно теребя теперь уже бесполезный листок с распечаткой брони.

Катя стояла рядом и испытывала чувство мрачного удовлетворения. Это был редкий случай, когда мать выглядела беспомощной, пусть даже и не по своей вине. Мать, всегда такая сильная, независимая, во всем всегда главная — стояла и покорно ждала, не соизволит ли вот эта тётка за стойкой найти им хоть какое-то место переночевать.

Катя с мамой приехали в Москву на вступительные экзамены. Конечно, надо бы как следует выспаться перед завтрашними тестами, а потому не хотелось бы полночи шататься по городу в поисках ночлега, но всё равно Катя скорее тайно радовалась маминым проблемам, чем огорчалась из-за неприятной ситуации.

Менеджер за стойкой перебирала телефонные номера, повторяя одну и ту же фразу снова и снова: "Настя, привет, это Наташа из Звёздного. У вас есть свободные места? Нет? Тоже экспо всё заняли, да? Ну, давай." Где-то на пятом звонке она подняла голову и посмотрела на Катину маму:
— А квартира Вас устроит? Я знаю парочку посуточных тут недалко, они нормальные, не притон. Мы туда иногда отправляем гостей, когда мест нет.
— Давайте квартиру, — вздохнула мать.

Менеджер снова взялась за трубку:
— Елизавета Васильевна, здравствуте, это Наташа из Звёздного. У вас найдётся комната для мамы с дочкой? Да? Ага, спасибо, Елизавета Васильевна. Да, сейчас они придут.

***

Катя с мамой дотопали до многоэтажного дома неподалёку, позвонили в домофон и встретились с хозяйкой Елизаветой Васильевной. Съёмная квартира оказалась двухкомнатной, обе комнаты запирались на ключ, а туалет, кухня и ванная были общие. Во второй комнате уже размещались какие-то молодые парни из Саратова, они как раз ужинали на кухне.

Хозяйка взяла деньги и ушла к себе на другой этаж, а Катя с мамой остались в своей комнате, раскладывая вещи перед сном.

— Идём перекусим что-нибудь, — проворчала мать.

Парни всё ещё сидели на кухне, и Катя с привычным отвращением отметила, как мать преображается в присутствии симпатичных мужчин. Милый и сладкий голосок, улыбочка, вся такая ох-ох-ох. И разговор поддержать, и причёсочку поправить, тьфу! Знали бы эти мужики, в какую стерву превращается эта женщина в их отсутствие, подумала Катя.

Сама Катя при этом держалась молчаливо, холодно, говорила минимум слов, подсознательно стараясь ни в коем случае не вести себя как мать. Ужин уже закончился, а та всё продолжала болтать с этими командировочными парнями из Саратова, занимая драгоценное время, которое можно было бы потратить на сон перед экзаменом.

В конце концов Катя не выдержала и встала:

— Всем спасибо, я пошла. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Катя, — кивнули ей парни.
— Ложись, Катенька, я скоро приду, — сладенько проворковала мама. — Зубки не забудь почистить, там щетка и паста в синем пакете.

Катю передёрнуло от того, что мать в присутствии посторонних обращается с ней, как с ребёнком. Она уже совершеннолетняя, вообще-то. Ничего не ответив, Катя ушла в комнату, почистила зубы, разделась и легла спать.

***

Она проснулась среди ночи и не сразу сообразила в темноте, где находится. А, ну да, Москва, посуточная квартира, разложенный двуспальный диван в комнате. А где мама? Катя напрягла глаза в полумраке. Мамы рядом на диване не было, и в комнате её тоже не было. Может, в туалет пошла?

Катя несколько минут полежала, прислушиваясь к шуму машин на проспекте за окном. Потом поняла, что сама хочет в туалет. Как была, в трусиках и маечке, плотно обтягивающей её уже совсем спелую грудь, Катя выскользнула из комнаты. Дверь в соседнюю комнату была закрыта, девушка торопливо прошмыгнула мимо неё.

В туалете было темно и никого не было. Кухня и ванная тоже были пусты. Катя пошла обратно в свою комнату, волнуясь — где же мама? Она на секунду замерла возле двери второй комнаты — сначала ей показалось, что там тихо, но потом она услышала скрипы и шорохи. Мужчины, наверное, ещё не ложились.

Катя юркнула обратно в свою комнату, спряталась под одеяло и стала думать: может, мама вышла в круглосуточный магазин купить что-нибудь на завтрак? С другой стороны, чёрт с ней, надо спать. Куда она денется из квартиры? Замкнуть бы дверь в комнату, чтоб маме не повадно было шляться по ночам.

Уже почти задремав, Катя услышала, как негромко хлопнула дверь в соседнюю комнату. Потом стала открываться её дверь и Катя испуганно открыла глаза. Увидев в полумраке маму, наощупь пробирающуюся к дивану, Катя закрыла глаза и притворилась спящей.

Ах, вот оно что! В Кате закипела злость и раздражение. Ну, шлюха старая, потаскуха! Катя лежала, перебирая эпитеты и прислушиваясь, как мать осторожно укладывается рядом, стараясь не разбудить "спящую" дочь. Шалава! А сама ведь гоняет её парней, сука старая.

Катя больше не могла заснуть, эмоции переполняли её. Когда через несколько минут мать захрапела, Катя разъяренно перевернулась на живот и накрыла голову подушкой. Ещё храп её слушать теперь, блин.

Её буквально трясло. Катя вскочила с дивана, ни капли не тревожась о том, что мать может проснуться, и вылетела из комнаты. И как была в трусиках и маечке, постучала к мужчинам в соседнюю дверь.

***

Командировочные из Саратова уезжали обратно к себе утренним поездом, и Катя проснулась от звона посуды на кухне в шесть утра, когда они завтракали. Незаметно прошмыгнула в туалет и тихонечко зажурчала там, не включая свет. Мужчины на кухне негромко переговаривались:

— Матушка, конечно, хороша, но девчонка просто огонь. Огонь ведь, да?
— А такая тихоня была за ужином, кто бы мог подумать, — согласился второй. — Вообще огонь, да, хорошо что силы оставались. Матушке до неё ой как далеко.
— Эт точно, — задумчиво протянул первый.

Катя выскользнула из туалета и метнулась обратно в комнату, спрятавшись под одеяло рядом со спящей матерью. Она ликовала: хоть в чём-то она обошла свою мать — эту заносчивую, вечно недовольную, раздражённую женщину, упрекавшую её по любому поводу. Она выиграла у матери, выиграла, победила, обошла её!

Повернувшись на другой бок, Катя удовлетворённо закрыла глаза. Всё её тело ныло от приятной усталости, но она успеет восстановиться за пару часов, которые ещё можно поспать перед экзаменами. 

Новогоднее желание

Новый год мне предстояло встречать в загородном доме у Димки. И не простом доме, а в настоящем трёхэтажном деревянном коттедже в Переделкино, неотличимом от богатых дач советских писателей про соседству. Уж не знаю, каким образом Димка, или же Дмитрий Алексеевич, как его вежливо называли его студенты в университете, отхватил такую дачу, но он явно не стеснялся проводить в ней новогодние вечеринки.

В доме было множество комнат, огромная гостиная, веранда с видом на поросший старыми соснами участок, и вообще царила атмосфера уединения и уюта. Димка пригласил ораву тайно обожавших его студенток, примерно столько же студентов для баланса, меня и ещё пару человек своего возраста. Кроме того, он не поскупился обогатить праздничный стол едой и напитками, недоступными студенческому карману, так что вечеринка началась на ура.

Устав от еды и танцев, наше шумное сообщество после полуночи рассыпалось на небольшие группы, которые разбрелись по комнатам большого дома.  Со мной в маленьком старинном кабинете осталось трое: скромная, но очень милая первокурсница Галя в изящном платье до колен, её подружка Вика, одетая немного более вызывающе, и какой-то студент Витя. Мы познакомились, когда сидели вместе за общим столом, да так и остались вчетвером проводить вечер.

Из всех троих только Галя никак не могла прекратить называть меня на "вы", хотя разница в десять лет не такая уж и большая. И вообще, она так мило смущалась, разговаривая со мной, и так застенчиво вспыхивала, когда мне выпадал шанс сказать ей комплимент. Студент Витя же почти всё время утопал взглядом в декольте хохотушки Вики, которую это, очевидно, никак не беспокоило.

От разговоров мы перешли к играм: сначала простым, потом поинтереснее. Дополнение к третьей игре было наказание "Вещь или желание", где проигравший либо выполняет желание, либо снимает с себя часть одежды. На очередном круге я пожелал, чтоб Вика поцеловала Витю в губы, а Вика буквально через ход "отомстила" мне, пожелав мне поцеловать Галю. У Гали были нежные вишневые губки, и она сама заметно трепетала от этой идеи. Я приблизился к ней, сначала осторожно прикоснулся губами к её губам, а потом накрыл её губки чуть более активным поцелуем. Она едва заметно ответила мне.

Когда желания поцелуев участились, девчонки стали чаще выбирать снимать с себя вещи, постепенно раздевшись до белья. Под изящным платьем Гали оказались бежевые трусики, светлый узорчатый бюстик и тончайшие чулки телесного цвета.

На Вике обнаружились чёрные кружевные трусики и лифчик, да чёрные же чулки с широкой оторочкой. Я сидел перед девушками в футболке и узких плавках, а Витя был голый по пояс: на нём оставались только джинсы. Галя проиграла ещё дважды и на каждый раз медленно, очень эротично сняла по одному чулочку. Она картинно выставляла ножку в центр круга и скатывала чулок по всей длине своей стройной ноги вниз. Это выглядело просто безумно возбуждающе. Я был рад, что футболка хоть немного прикрывает напряженный бугор на моих плавках.

Теперь проиграл я, выиграла Вика.

— Что ж, желание, — сказал я.

Вика стрельнула на меня глазами, потом на Галю. Потом снова на меня.

— Я желаю, чтоб ты отшлёпал Галечку. По попе. Пять шлепков как следует. — Произнося это, Вика одарила Галю многозначительным взглядом, а та в ответ смущенно опустила глаза.

Я подумал, что, наверное, она знает про Галю что-то такое, чего не знают все остальные. Галя как раз снова подняла голову и я посмотрел на неё вопросительно, мол, давай? Она кивнула.

— Стоя или на столе? — уточнил я у неё.

Вместо ответа Галя встала, повернулась к письменному столу в кабинете и послушно легла на него животом, оттопырив для наказания свою прекрасную попку в бежевых трусиках. Это было восхитительное зрелище: все смотрели, раскрыв рты.

Я встал, подошёл к ней и нежно огладил её ягодицы, как бы примериваясь. Бархатная кожа и нежная ткань трусиков приятно пружинили под моими ладонями. Я ещё немного порастирал так покорно предоставленную мне для битья девичью попку, и занёс руку для удара. Галечка заметно напряглась в ожидании — и я звонко хлестнул её ладонью по ягодицам. Ох, какое это оказалось удовольствие — безнаказанно шлёпать по попке почти обнажённую милую девушку на глазах у посторонних людей. В этом было всё — и прелесть её покорного тела, и её милая реакция, вскрики и выгибание, и власть над ней, и прикосновение к девичьей коже и к нижнему белью.

Отмерив пять крепких шлепков, я отпустил Галю и сел на место, стараясь прикрыть краем футболки свои плавки, в которых уже не было места возбуждённому члену. Галечка тоже уселась обратно, потирая попку. Впрочем, она не выглядела расстроенной или оскорблённой. Я улыбнулся ей, она едва заметно улыбнулась мне и игра продолжилась.

Мои мысли оказались полностью увлечены последней сценой: лежащая животом на столе девушка, оттопыренная попка, сильные шлепки по нежной коже. Во всем этом была какая-то чарующая привлекательность, я не мог перестать думать об этом.

Тем временем прошло ещё несколько кругов игры, я проиграл, а Галя выиграла. Она испытывающе посмотрела на меня и сказала:

— Я желаю ещё пять шлепков.

— Тебе? — удивился я.

— Мне.

— Ну идём. — Я поднялся, намереваясь снова отшлёпать её на столе.

Галя встала с пола, но не спешила ложиться на стол. Вместо этого она отодвинула стул и кивнула мне на него:

— Садитесь, пожалуйста, Алексей. А то мне на столе очень неудобно.

Я сел.

— Теперь держите меня.

Она стала боком справа от меня, наклонилась и опустилась животиком и бёдрами мне на колени, так что её попка была прямо передо мной. Я обхватил её за бедро левой рукой и погладил по попе правой. Ох, это было восхитительно. Девушка в одном белье, лежащая попкой вверх у меня на коленях, и ожидающая шлепков, которых сама же пожелала.

Я вдруг спохватился, что мой горячий член сквозь плавки упирается ей прямо в бедро. Но двигать её было уже поздно. Я снова потёр Галины ягодички, словно разминая, потом поддел пальцами нижний край трусиков и собрал их вместе, как бы запихивая их в расщелину попки, чтоб больше кожи обнажилось для шлепка. Это было нахальство, но Галя никак не прокомментировала и терпеливо ждала.

Я стал отвешивать шлепки, то по одной ягодичке, то по другой, с паузами и поглаживаниями после каждого шлепка. Галя вздрагивала от каждого, негромко охала, но в целом терпела. Когда закончился пятый шлепок, я стал просто гладить её по бархатной коже спины, по попке и ногам, словно утешая, но на самом деле просто наслаждаясь прикосновениями к её прекрасному телу и жадно рассматривая каждую чёрточку. Девушка же не спешила вставать.

Подняв голову, я посмотрел на Витю и Вику. Эти двое, оказывается, тем временем обнялись и яростно целовались, забыв обо всём на свете. Я нежно пошлёпал Галечку по попке, мол, привстань. Она неловко поднялась, и вместо того, чтоб встать, опустилась рядом со мной на колени. Её взгляд тоже остановился на целующейся парочке.

Я соскользнул со стула вниз, сел на колени рядом с Галей и заглянул ей в лицо. Наши глаза встретились и мы словно кивнули друг другу на Витю и Вику, мол, давай и мы тоже?

Ещё секунда, и мы уже целовались: горячо, страстно, совсем не так, как в игре. Галя была возбуждена, её ладошки уже забрались ко мне под футболку и гладили меня по голому телу.

Я тоже целовал и гладил ее, наслаждаясь внезапной близостью. Краем глаза я видел Витю и Вику в другом конце комнаты: Витя сидел голый на полу, а Вика сидела на нём верхом, обнимая его за шею и целуя. На ней остались только чулки, остальное её бельё уже валялось на полу. Вика приподнималась вверх и вниз, явно насаживаясь на член довольного студента и отдав свои груди в его жадные ладони.

Это было невыносимо: двое студентов, уже занимающихся сексом в той же комнате, и эта ослепительно юная девушка в моих объятиях, полураздетая, полная желания, да и вся предыдущая эротическая игра тоже пока не забылась. Я сорвал с Гали лифчик и припал к ее груди, на удивление большой для ее стройной фигуры. Ее красивые аккуратные соски были очень напряжены.

Свободную руку я запустил девушке прямо в трусики. Моя ладонь скользнула по нежному и совершенно гладкому лобку и проникла дальше между ног. Галечка была очень влажная, она буквально текла там внизу. Я тоже не мог больше держаться, изнывая от возбуждения.

Я на мгновение подумал о позе: прямо на полу твердовато. Усадить ее верхом, как Витя Вику? Копирование какое-то получается. Я вспомнил шлепки на столе..

— Галечка, — сказал я ей негромко, — давай встанем.

Девушка послушно поднялась.

— Обопрись об стол? — Я кивнул на письменный стол, на котором она раньше лежала.

Галя улыбнулась, повернулась ко мне спиной и нагнулась, чуть расставив ножки. Ох, какое зрелище: девушка в одних трусиках, нагнувшаяся и выставившая попку. Я стащил с себя футболку и снял плавки, выпустив на свободу напряженный член. Галя чуть заметно наклонила голову: наверняка смотрит на него между своих ножек.

Я поискал глазами свои брюки: там в кармане была пачка презервативов. Пока искал, встретился взглядом с Витей, и он кивком головы указал мне на открытую упаковку рядом со своими джинсами, словно угадав мои мысли. Я кивнул, а он весело подмигнул в ответ. Вика, закрыв глаза, всё так же прыгала на его бёдрах.

Надев презерватив, я повернулся к терпеливо ждущей меня Галечке. Положил руки на её призывно оттопыренную попку, взялся за края ее трусиков и потянул их вниз. Жаль, что этот магический момент нельзя растянуть подольше — когда впервые снимаешь с девушки её трусики. Хорошо хотя бы, что он так ярко запоминается, что можно потом просматривать его в памяти снова и снова.

Я полюбовался этим прекрасным зрелищем: нагнувшаяся над столом стройная девушка с приспущенными до колен трусиками и раскрытой для меня промежностью. У неё были аккуратные розовые губки и ни единого волоска нигде. Я подошёл ближе и вдруг под воздействием какого-то импульса шлёпнул Галю по голой попке. Она звонко ойкнула, явно не ожидая этого от меня, и я для полноты картины шлёпнул её по другой ягодице.

Взяв Галю за бедра, я приставил член ко влажному входу и вошёл в неё. Ох, какая же она была нежная, упругая, как красиво выгнулось всё её тело, когда член погрузился целиком в её манящую глубину. Я входил и входил в неё, наслаждаясь, и меня ничуть не заботило, что в комнате кроме нас есть кто-то ещё, или что кто-то может открыть дверь и увидеть нас.

Краем глаза я увидел движение и посмотрел: Витя и Вика встали с пола и шли к нам. Я теперь мог рассмотреть Вику: у неё была небольшая грудь с  маленькими тёмными сосками, а на лобке была выбрита узкая полоска тёмных волос. Витя улыбнулся, подходя ближе:

— Мы к вам.
— Давайте, — ответил я, хоть и не совсем был уверен, что он имеет в виду.

Но Витя просто положил Вику грудью на стол рядом с Галей, крепко взялся за её бедра и ввёл в неё свой член. Начав двигать бёдрами, он постепенно синхронизировался со мной, и мы теперь стояли рядом, трахая в такт наших чудесных незнакомок. Это было прекрасное, неповторимое ощущение: овладевать девушкой, с которой буквально только что познакомился, ещё и прямо рядом с ее подругой, которую точно так же разложили на столе.

Я видел, как Галя и Вика улыбнулись друг другу. Мне очень захотелось вдруг, чтоб они поцеловались, но это уже было бы чересчур. Со своей позиции мне хорошо было видно попку Вики и грудь Вики сбоку. Я переводил взгляд с Галиной попки на Викину и обратно, любуясь тем, как ягодички девушек чуть сминаются от каждого толчка.  Особенное удовольствие было от созерцания тугих бутончиков их попок, которые чуть сжимались и разжимались в такт нашим движениям.

Неожиданно я шлепнул Галю по попке, и она громко вскрикнула "ай!" Витя тут же шлепнул Вику, и услышал не менее громкое "ой!" Мы с Витей переглянулись и синхронно отвесили нашим красавицам по хорошему шлепку. Ах, как же они обе приятно выгнулись и вскрикнули! Витя усмехнулся, кивнул, и мы шлёпнули их ещё раз. Я физически ощутил, как упругие стеночки, между которых был погружен мой член, чуть сильнее сжались вокруг его основания.

Продолжая движения, я отпустил изящные бедра своей Галечки и дотянулся до её груди. Смял полушария, стиснул сосочки между пальцами и вызвал этим приятный стон. Мне было видно, что Вика смотрит на мои манипуляции и наверняка пытается представить ощущения Гали.

Вернув одну руку на бедро девушки, второй я взялся за её прекрасные волосы и потянул немного назад, заставив её запрокинуть голову. В такой позиции она смотрелась очень чувственно: опершись на стол, чуть расставленные ножки, выгнутая спинка и запрокинутая голова с приоткрытым ротиком. Витя не стал повторять за мной, он просто шлепнул Вику ещё раз так, что та взвизгнула.

Через некоторое время я остановился и попросил Галечку перевернуться. Она выпрямилась, повернулась, я поцеловал ее в губы и усадил попкой на стол. Потом осторожно помог лечь на спину, закинул её ножки себе на плечи и продолжил движения, любуясь ею. Какая же она была восхитительная в этом ракурсе: раскрытые стройные ножки, голый лобок, полушария грудей, чуть растекшиеся по телу, прикрытые веки и едва заметно прикушенная губка.

Я наполнял свою нежную Галю членом, когда Витя точно так же перевернул Вику. Теперь я мог любоваться прелестями обеих девушек. В отличие от Гали, Вика не закрыла глаза, а смотрела то на Витю, то на меня. Витя некоторое время поглядывал на неё в ответ, а потом вдруг спросил:

— Может, поменяемся партнёрами?
— Давайте, — почти сразу ответила Вика и подмигнула мне.

Я посмотрел на Галю.

— Галечка, ты хочешь поменяться?

Мысленно я мечтал, чтоб она сказала "нет". Почему-то я был уверен, что если она согласится, то после этой ночи я ее больше никогда не увижу. А если нет, то у меня есть шанс.

— Нет, — помотала головой Галя, не открывая глаз. Я благодарно поцеловал ее в ножку на своём плече и продолжил активно таранить ее трепетное тело..

Она вскоре кончила, мило выгибаясь и постанывая. На студентов мы уже не обращали никакого внимания.

Новогодняя ночь вскоре закончилась, а моим подарком стали отношения с Галей, начавшиеся так неожиданно.